Семейный совет: разбор полетов при свечах
Вопрос: Стоит ли делиться с супругом своими чувствами, касающимися семейной жизни?
Ответ: Да. Нельзя, чтобы между мужем и женой стояла внутренняя перегородка. Иногда мы стесняемся, иногда не хотим признаваться в чем-то даже самим себе. Однако нам необходимо говорить друг с другом, подобно психологам. Мы полностью обнажаем себя и предстаем такими, какими нас создала природа. Каждый смотрит со стороны на себя и на партнера. Словно на лабораторном столе, мы раскрываем свой внутренний мир и ведем обсуждение, ничего не стыдясь, до конца, без оглядки на прошлое и будущее.
Ведь мы хотим всё обратить в единство. Так давай выложим проблемы на стол:
- Что в нас плохо? Какие свойства мы не хотим использовать в их нынешнем виде? Мы проводим взаимный критический анализ.
- Что между нами хорошо? Чем мы хотим делиться друг с другом? Что хотим развивать?
Мы совместно разбираемся с тем, что не так, со своей дурной природой, и одновременно проявляем готовность подняться над ней и объединиться по-хорошему. В том, что касается взаимной критики, мы ненавидим друг друга и с трудом, по безвыходности уживаемся между собой. Нас держат дети, долги, обязанности – и мы терпим семейную жизнь. Но в то же время мы ищем возможность улучшить ее.
Беседуя, мы должны понимать природу человека, его желания, обращенные на еду, секс и семью, а также на деньги, почести, власть и знания. Мы должны понимать, что в каждом горит зависть и вожделение, амбициозность и властолюбие. Мы ведем речь о внутреннем мире каждого, а затем – о совместном, обоюдном мире, который должны выстраивать между нами. Для начала мы говорим о человеческой природе в целом – как будто бы в психологическом ключе. Потом выясняем, чтó из этого общего ряда свойственно каждому из нас. Без стеснения и страха мы рассказываем о своих качествах, подозрениях, порывах, страстях, привычках и т.д. В части из них я даже не отдаю себе отчета – а ведь я должен о них знать. По крайней мере, я должен знать, как они выглядят в глазах моего спутника по жизни.
Итак, я обо всем говорю вслух: насколько я не согласен с тем, что во мне есть и чего во мне недостает, что я хотел бы скрыть, вместо того чтобы выставлять напоказ. В разговоре обо мне я словно нахожусь на лабораторном столе, и мы вместе с партнером разбираемся в моих свойствах. А затем точно так же обсуждаем его.
Это помогает нам открываться, не замыкаясь в своих границах. Мы не хвалим и не обвиняем, а объективно констатируем факты. Так же врач на обследовании не выдает эстетических оценок, а выявляет проблему и решает ее. Грубо говоря, он смотрит на меня как на „кусок плоти“, который надо исправить. Вот и мы отмечаем хорошие и плохие свойства друг в друге беспристрастно, „без перехода на личности“.
Например, жена говорит мне: „Ты скупердяй. Я не знала, что выхожу за такого скрягу. Мне это очень мешает. Когда мы пошли в ресторан, чтобы отпраздновать мой день рождения, ты заказал один салат на двоих. С тех пор десять лет ты вообще не водил меня по ресторанам. Вставая ночью с постели, ты каждый раз будишь меня, хотя мог бы быть поосторожнее. По утрам ты вскакиваешь в последний момент, и я должна за пять минут подготовить тебе всё необходимое“.
Мы обсуждаем проблемы, жена помогает мне осознать, чем я дурен, – и это замечательно. Однако разговор идет не в виде склоки или язвительных претензий, а объективно – т.е. с любовью или, по крайней мере, с позиций врача, который осматривает пациента. К примеру, психолог выслушал тебя за чашкой кофе с пирожным, а потом подробно объяснил, чтó именно в тебе плохо. Ты выходишь от него с разбитым сердцем, а он дописывает что-то в тетрадке и наливает себе еще одну чашку кофе. Это и есть объективность: я приподнимаюсь над личным интересом и просто рассказываю партнеру о том, что в нем вижу.
Чтобы лучше понять этот подход, приведу такой пример: я поступаю на новое место, где мне назначили недельный испытательный срок. Я очень переживаю из-за этого тестирования – ведь от него зависит прием на работу. И вот, жена, знающая меня как облупленного, с любовью, без личных обид рассказывает обо всех моих изъянах, которых надо остерегаться на работе. Пускай мне неприятно слышать об этом, неприятно видеть ее, пока она перечисляет факты, – однако я приподнимаюсь над своим эго и принимаю ее слова со всей серьезностью, без пренебрежения. Сознавая свои изъяны, я благодарен жене за эту подготовку.
„Когда будешь готовить себе кофе, – говорит она, – не забудь выбросить пустой пакетик. Не сморкайся громко. Не переспрашивай…“ Все пункты ее „диагноза“ идут мне на пользу. Она больше, чем врач, – она с любовью и заботой участвует в моих проблемах.
В конечном итоге, мы оба хотим прийти к единству. И потому мы устраиваем себе вечерний диалог: допустим, когда я возвращаюсь домой с работы, мы открываем бутылку вина, ставим на стол тарелочку с тостами и мой любимый греческий салат с сыром фета. Мы даже зажигаем свечу для создания атмосферы – и заводим спокойный разговор…
Остановись, мгновенье!
В разборе семейных проблем с супругом нам важно говорить о них начистоту, ничего не оставляя в секрете и не страдая втихомолку. Мы не затыкаем уши, а наоборот, открываемся для диалога и распахиваем, обнажаем себя перед партнером.
Однако при этом мы не составляем перечень изъянов, не хотим помнить плохое. Ведь об этих изъянах сказано: „Все преступления покроет любовь“. Мы только извлекаем их наружу в беседе, когда каждый говорит о себе и о партнере.
Как следствие, между нами вырастает „груда мусора“ – и теперь нам надо приподняться над ней. Ведь если смотреть друг на друга, стоя по разные ее стороны, мы увидим только мусор, но не партнера. Как же быть?
Единственный шанс – возвыситься над этой грязью. При этом мы не даем друг другу обетов на всю жизнь. Более того, мы уверены, что при следующем разговоре эта груда станет еще больше. Разумеется, она растет день ото дня – такова жизнь. И потому критический разбор понадобится нам еще не раз.
И все-таки теперь, выложив всё, мы переходим к противоположному упражнению – к подъему над „грязным бельем“. Я хочу любить партнера, каким он предстает над этой грудой, когда я смотрю на него незамутненным взором, очищенным от критики.
Для этого мы как бы встаем из-за стола, на котором навален мусор. Теперь я смотрю на жену иначе – как смотрел в то мгновение, когда решил связать с ней свою судьбу. Наше лучшее мгновение, когда она была для меня самим совершенством, я хочу сейчас остановить – и посредством этого упражнения мы идем вперед.
Однако мы не просто поднимаемся над грязью. Укрепившись в таком подходе, мы разговариваем друг с другом о том, насколько совершенна она и совершенен я. Мы словно начинаем покрывать свой мусор шоколадной глазурью, сладким тестом с прослойками заварного крема, розочками из мороженого и т.д. Вся горечь остается внутри, а снаружи – объедение: мы расточаем друг другу комплименты, рассказываем о замечательных качествах партнера, об уникальных достоинствах его личности. Здесь можно говорить о самых сокровенных вещах, представляя их в идеальном виде. Это подействует на нас обоих в лучшую сторону и до неузнаваемости изменит весь комплекс наших отношений, включая сексуальные.
Итак, мы ведем работу на психологическом, рассудочном уровне – устраиваем „конкурс дифирамбов“, но не шуточных, а глубоких и откровенных. Мы воспеваем друг в друге всё то, что хотим раскрыть как противоположность критике, которая была в начале. Это уже не критический, а позитивный разбор. Тем самым мы укрепляемся в добрых намерениях по отношению друг к другу.
А затем наступает следующий этап – практический. Дела подкрепляют намерения и как бы удостоверяют их. Поэтому мы переходим к следующей стадии беседы: „Чего жена хотела бы от меня, а я – от нее?“ Здесь каждый открывает другому все свои чаяния: начиная с базовых, принципиальных вещей и заканчивая личными, интимными. При этом мы стараемся проникнуться желаниями партнера, его пожеланиями и ожиданиями.
Ну а потом приходит время дел, и тогда мы становимся одним целым.
И отсюда же проистекает следующее упражнение, о котором мы поговорим позже, – вырабатывать такое же отношение к каждому человеку в мире…
