Когда мы говорим о новом рождении, о чем-то новом, это делает нас счастливыми, взволнованными, а когда речь идет о смерти, то это сразу вызывает грусть, страх, сомнения, боль. Почему даже на чувственном уровне смерть вызывает в нас так много опасений и страха?
Потому что человек не понимает, что происходит, при рождении он ничего не осознает, а накануне смерти он чувствует, знает, к чему приближается. И тогда всё зависит от того, как он сам воспринимает этот процесс и точку своего расставания.
Расставаясь с теми, кто нас покидает, мы остаемся в этом мире, не зная, что происходит с человеком. Мы только видим, что его тело распадается на основные элементы. Оно умирает на животном уровне, через некоторое время, через несколько часов или дней он умирает на растительном уровне и становится неживой материей, пока полностью не распадается, поэтому нам кажется, что вместе с этим мы теряем всю свою независимость, свое «я», все, что человек обрел, сделал в этой жизни.
Верно, что сделанное человеком в жизни переходит к детям, к внукам – они продолжают. А когда и они оставляют этот мир, то и они тоже оставляют все своим потомкам. Но, как бы то ни было, природа человека не соглашается с фактом смерти.
В нас есть сила жизни. И это действительно вопрос: почему это нас так пугает, почему это так противоположно нашей жизни, что в этом плохого? Разве наша жизнь так хороша?
В мире есть много людей, готовых умереть. Наверняка многие люди, если бы это было возможно, покончили бы со своей жизнью так тихо и спокойно, как во сне.
Вчера я прочитал в новостях, что в США ежедневно 18 человек из тех, кто воевал в Афганистане и Пакистане оканчивают жизнь самоубийством. Каждый день 18 человек! Из тех солдат, которые прошли такой тяжелый период жизни. И это помимо всех остальных. Потому что они видели жизнь в таких формах, что просто в шоке и не способны жить, хотя с ними работают психологи.
Но и в этой жизни много тех, которые хотели бы умереть, предпочли бы умереть каким-то образом, если бы не страх и разные расчеты.
С самого раннего возраста мы задаем себе вопрос: «Для чего мы живем, зачем? Почему умираем? Есть ли необходимость в жизни? Какова цель этого? Какой смысл наших страданий? Что мы вообще делаем в этом мире? Разве эта жизнь дана нам только для того, чтобы как-то провести и наполнить время?». Оставим это для обсуждения тем, у кого есть на это желание и время.
Но я сказал бы, что проблема здесь чисто психологическая. Мы обретаем уровень человек над своим животным уровнем в том случае, если развиваемся на животном уровне, не наполняя себя бесконечно всеми мыслимыми благами: деньгами, почестями, знаниями, едой, сексом, семьей, а организуем для себя обычную жизнь, как этого требует наше тело и не более того. Все остальное, что у нас есть, как у человека – это стремление, желание познать смысл жизни, продвинуться над этим. И ступень «человек» находится над нашим телом в соединении с другими, в том, что я объединяюсь со всеми и создаю с ними новую совместную жизнь, совместное ощущение: я уже не ощущаю себя в теле, я ощущаю себя распростертым на все семь миллиардов человек. Ну, по крайней мере, это касается близких, или хотя бы нескольких миллионов.
И когда я действительно с ними объединяюсь во взаимном поручительстве, в объединении, связи, взаимодействии и любви, я начинаю ощущать свою жизнь не как личную, а как общую, совместную. А когда ты начинаешь ощущать эту жизнь как общую, ты уже чувствуешь её не внутри себя, а в том, что находится между нами, в обществе.
Я обретаю тем самым разум и сердце – некое внешнее сознание, находящееся вне меня. Я начинаю жить жизнью вне тела. Это мое ощущение нахождения в обществе и моя жизнь в нем и называется ступенью человек – подобного отдающей и любящей природе. И когда я становлюсь таким любящим и дающим, то соединяюсь со всеми. Этим я обретаю новые органы чувств, новое духовное тело. А оно – это общие со всеми людьми в мире мысли и чувства. И если я включаюсь в это, то могу расстаться с телом и продолжать ощущать ту жизнь, в которой я нахожусь среди всех на ступени «человек». Тело может умереть, а вот это осознание, это ощущение, это присутствие остается.
Если я не достиг этой жизни в процессе своего нахождения в теле, если мне не удалось выйти из тела и начать жить вне себя вместе со всеми, тогда я остаюсь неразвитым зародышем. У меня была жизнь в теле и была также возможность подняться над тем, что называется точкой в сердце, но я не использовал это.
Тогда я остаюсь ничего не чувствующей точкой, снова приходящей и облачающейся в тело, которое кто-то рожает согласно времени, месту, различным свойствам и так далее.
Я снова рождаюсь с этой же точкой, которая дает мне возможность развить в себе уровень человека, когда я смогу ощущать реальность вне себя. Так продолжается до тех пор, пока все в мире не разовьются таким образом. Они обретут уровень человека в себе, ощущение вне тела – в жизни, в существовании, не зависящем от пульса живого тела и от ориентации в нескольких осях: вертикальной, горизонтальной, в осях времени, движения, места. Они поднимутся над этим. Это, в общем-то, и есть смысл нашей жизни.
Если мы хотим достичь полной реализации жизни на животном уровне, то мы должны над этим уровнем выстроить уровень «человек». Это следующая ступень нашего развития. И согласно всем признакам, согласно общему кризису, согласно тому, что сейчас происходит в мире, большие массы людей поневоле продвигаются к этому. Природа начинает оказывать на нас большое давление, организуя разные проблемы для того, чтобы, как мы и говорили раньше, вынудить нас родиться на уровне «человек» – выйти из себя, из своего тела, из эгоистических отношений в альтруистические. Иначе это называется «схватками» или «страданиями». Так мы продвигаемся.
Смерть присутствует только на растительном и животном уровнях, но не на неживом, где иной распад веществ и не на уровне «человек», потому что это уровень осознания, ощущения, которое находится над мясом.
Я думаю, что это можно объяснить людям, об этом захотят услышать. Это можно детализировать и разъяснять, заручившись поддержкой психологов, основываясь на том, что науке уже известно на эту тему. Люди могут понять это, а так же способствовать исследованиям на тему, какое сознание мы обретаем, соединяясь с мнениями других людей, с мнением общества. Если я сокращаю себя, свое «я», свое мнение, желание, свои намерения, мысли и желаю включиться в общество, хочу обрести их интегральное мнение, желание, мысль, то тем самым я буквально начинаю в них жить – настолько, что уже не чувствую своего тела. А когда я освобождаюсь от своего тела, когда оно умирает, я не ощущаю, что мое «я» умирает, потому что я уже обрел место для себя вне тела.
Мне кажется, что надо развивать то, что я сказал, но только в ширину, а не в глубину, потому что в глубину есть много всего, что может запутать людей, и так придерживаться этого.
Мы так же должны остерегаться, чтобы наше объяснение было научным, психологическим и близким человеку до такой степени, когда ему уже неважно светский он или религиозный, относящийся к разным уровням и видам религий и верований. И тогда в разговоре с нами он будет воспринимать всё, отрываясь от того, что слышал раньше, потому что мы будем говорить очень просто, убедительно, основываясь на простых очевидных научных фактах. Он будет воспринимать это естественным образом, это не будет противоречить его религии, с которой он справится сам. Подход должен быть очень естественным, как хлеб с водой. И таким образом он не почувствует, что я опровергаю его отношение к религии.
В природе мы наблюдаем периодичность, есть ощущение какого-то вращающегося колеса времен года, которым нет конца, это нечто непостижимое. Чему мы можем научиться у природы о нашем восприятии, ведь там больше неживого, растительного, животного?
Это колесо изменения формы. А мы учим о точке начала ступени человека в нас, называемой «точкой в сердце». Наше сердце – это эгоистическое желание, когда я хочу все для себя. И у меня есть некая точка, которая совершенно противоположна сердцу, и которая желает прорваться из него наружу.
Если я развиваю эту точку с помощью интегрального воспитания, группы, окружения, то я даю ей возможность выйти из сердца и объединиться не с желаниями моего личного эгоистического сердца, а с общим сердцем, которое находится вне меня. Это сердце той группы или того общества, где все решили объединиться вместе как один человек с одним сердцем. И там я живу. Это, в сущности, и есть процесс.
Если мне не удается это сделать в течение своей жизни, то я возвращаюсь к этому в следующем кругообороте. Та же точка облачается в тело, соответствующее ее развитию, и мы снова и снова должны реализовывать эту возможность.
