ХАМАС должен быть уничтожен. Только тогда в секторе Газа можно наладить нормальную жизнь, какой она была когда-то.
То, что сейчас происходит в стране, конечно, вызывает гордость. В ответ на полный беспредел террористов за считанные дни собрана армия под 360 000 человек. Люди все бросали и шли на призывные пункты, приезжали из-за границы. Все дела свои оставляли. У всех ощущение: «Это мой дом, дом в опасности». И все приехали.
Да.
И видишь, как все меняется. Только что кто-то был левым, правым — сейчас они вместе, идут в бой вместе. И разные взгляды были — уже один взгляд. Такое настоящее единство Израиля. То есть беда соединила всех.
Мы должны полностью обезвредить ХАМАС, уничтожить эту организацию. Сделать так, чтобы в секторе Газа была нормальная жизнь, какой она была когда-то. Когда-то можно было поехать даже в сектор Газа. Туда ехали.
Закупаться.
Да.
Чинить машины, все, что хотите.
Да-да-да. И они нормально жили. А потом из-за этой организации — ХАМАС — Газа стала абсолютным врагом Израиля. Так что то, что нам надо сделать, это восстановить нормальное общение.
А то, что начинается атмосфера поиска виновных, как с этим сейчас жить?
Никуда не денешься от этого. Надо смотреть реально на вещи.
То есть это живет в человеке.
Это живет в людях. Когда столько погибших и вообще столько проблем, то это не уйдет само по себе, время это не изгладит особенно. Поэтому надо понимать, что мы должны будем с этим разбираться долго.
То есть если возникает это ощущение, а оно возникает во многих, конечно, потому что видят, что там прозевали, здесь прозевали, как могло такое случиться, то это не надо давить в себе?
Нет, нельзя это давить. Надо просто хорошо разобраться со всеми планами на будущее.
А скажите, пожалуйста, когда вы произносили такую фразу… В нашей передаче вы сказали: «Ощущение виновности должно быть у всех!» Вот это как понять?
Мы позволяли себе делать все, что только можно, чтобы ослабить государство этими бесконечными демонстрациями.
То есть столкновениями между собой, да?
Да-да-да, столкновениями между собой. И этим дали возможность террористам делать то, что они хотят.
То есть вы от этой фразы не отходите. Вы действительно…
Нет, конечно. В этом виноваты именно мы.
И вы говорите «мы»?
Мы.
Не те, кто выходили…?
Нет-нет-нет. Я не снимаю и с себя в том числе никакого…
Ответственности?
Нет. Здесь не может быть двойных стандартов. Виноваты все.
А как с этим жить, скажите, пожалуйста, с этой виной?
Как с этим жить? Ну так не живи.
Ну когда ты видишь, что там произошло, и ты еще чувствуешь себя виноватым, это не очень-то просто.
Так что ты можешь сделать? Закрыть глаза и сказать: «Этого нет»?
Уже не могу. Возможно все это перевернуть? То есть возможно сейчас из этого ощущения выйти в другое?
Только если над этим постоянно работать.
Что вы подразумеваете под работой?
Я имею в виду, что мы должны восстанавливать между нами правильные отношения. Чтобы мы прекратили эти бестолковые демонстрации, которые, в принципе, ничего не дают, кроме ослабления государства и играют только на пользу таким организациям как ХАМАС. Так что у нас тут проблема.
Сегодня мы видим это единство. Вы знаете, вся эта помощь, взаимное поручительство. Вот сейчас. Всегда во время войн мы собираемся.
Я не знаю. Я лично не уверен, что народ может извлечь из этого такие хорошие выводы. Это все пройдет, это все быстро сменится, забудется, спрячут голову под крыло и все.
То есть вы считаете, что те ужасы, которые записаны у пророков, которые возможны и могут…
Они возможны.
Они возможны?
И мы должны обязательно таким образом жить, пока не достигнем Полного исправления — быть друг с другом в абсолютной любви. То есть если любовь не будет над всеми разногласиями, то в итоге мы проснемся в море.
Выкинутые отсюда, да?
Да.
Любовь над всеми разногласиями — от нас зависит, чтобы она поднялась?
Конечно. Каждый должен сказать, что это зависит от него.
То есть разногласия остаются, а я поднимаюсь над ними.
Да, именно в этом исправление.
нет комментариев
