Именно когда ты идешь, как по лезвию ножа, тогда у тебя и появляется уверенность, сила и победа.
В Израиле идет война. Такое ощущение, что все на разрыв. Я сейчас объясню, что я имею в виду.
С одной стороны, есть пленные. ХАМАС задерживает пленных и их родители, их родственники говорят так: «Мы любим своих детей больше, чем ненавидим ХАМАС».
С другой стороны, родители погибших ребят, тех, которые воюют, призывают сражаться до конца. Они пишут: «Наши глаза в слезах, а сердца кипят, и мы стоим, выпрямив спину, и говорим: «Продолжайте смело до победы! Устраните угрозу нашим домам и защитите наших детей».
Вопрос такой: как в таких случаях принимается решение?
Нам надо делать так, как лучше для страны. И для страны лучше, конечно, уничтожить этих зверей. Потому что любая слабинка обернется потом трагедией. Это мы уже видим.
То есть если ты жестко на этом стоишь как руководитель, вот ты так решил и жестко проводишь эту политику и все…
Да.
То вы считаете, что это рано или поздно…?
Я не знаю, когда «рано или поздно», и что там будет, но я считаю, что у нас другого пути просто нет! Особенно после того, как мы сейчас увидели, к чему они готовятся и как они готовятся. И кроме Газы это же везде. Это и на севере, и на юге до Ирана и Йемена, и так далее.
Везде одни ненавистники и мы должны выстоять и найти такое решение проблемы, которое будет приемлемо для нас! А не для них. Для них — нас надо только привести к такому состоянию, когда мы готовы на все. А мы готовы не на все. Мы должны быть готовы на все, чтобы ничего не отдавать!
Мы — это страна, это народ и все, да?
Да.
То, что это разделит страну, это вас как руководителя…
Я думаю, что не разделит. Я думаю, что в итоге нам необходима именно такая внутренняя разборка, которая убедит людей в том, что иначе нельзя.
Это не дискуссия, это просто такое решение?
Нет-нет, это решение. И это решение кровавое, может быть, но оно должно быть таким.
Вы считаете, что если слабинка, то жертвы потом будут больше и еще больше, и еще больше?
Конечно, естественно. В этом нет никаких сомнений.
Все-таки проще было царю Давиду. Он был как бы с Высшей силой на полной связи.
Я не думаю, что у него было состояние проще, он все-таки 40 лет воевал. Так что, проще не было.
Для того чтобы принимать такое решение, надо как-то думать о том, что мы находимся на святой земле, что эта земля наших предков?
Да.
Все эти высокие слова должны произноситься?
Все эти высокие слова должны произноситься. И мы должны каждый раз применять их, хотя они и не настолько исходят из нашего сердца. Но мы должны пережить это состояние, когда мы будем уже не приезжими из каких-то чужих краев сюда, а когда мы будем здесь, на своей земле достаточное время, чтобы знать, что мы отстаиваем.
Тогда последний такой вопрос. Если мы повторяем даже, как вы говорите, механически: «Это наша земля и мы не отдадим ни пяди этой земли», — это через какое-то время входит в сердце?
Да, обязательно.
Что за система здесь работает? Например, этого не чувствует человек.
Самоубеждение.
И сердце принимает и я вот так живу?
Да.
И тогда уже решение становится однозначным?
Да.
То есть тогда получается, что выход из этого — это все время идти на эту сторону.
Вот если ты именно так идешь, резко вперед, как по лезвию ножа, тогда у тебя и появляется уверенность, сила и победа.
А что нужно сделать, чтобы еще и почувствовать, что и Высшая сила с нами, что и Творец с нами?
Ну для этого, в первую очередь, нам надо сделать шаг к Творцу и потребовать Его раскрытия нам и всему миру.
А это шаг к Творцу сказать: «Ты нас привел сюда, и мы за эту землю стоим»?
Да.
нет комментариев
