Сегодня мы пришли к такому состоянию, когда люди никому не верят, ни лидерам, ни мудрецам. Но ведь скоро грянет буря.
Мир двадцатого века, мир прошлого жил, исходя из идеи, что всякому человеку можно найти какое-нибудь рациональное занятие, и всякую страну нужно развивать, производить что-то полезное.
И в любой Сирии, Ливии, Ираке, какой-нибудь Венесуэле тогда приходили к власти молодые майоры и полковники, президенты, отцы нации. Строили фабрики, дороги, учили людей на инженеров, врачей, создавали танковые бригады, пытались дотянуться до американского, немецкого, даже советского стандарта.
Что произошло? Как вдруг оказалось, что развлекать выгоднее, чем производить, спекулировать цифрами выгоднее, чем торговать товарами, а управлять хаосом выгоднее, чем управлять коллективами? И старый мир поехал с ярмарки, и лидеры перестали быть отцами. Как же это произошло в нас?
А люди обнаружили, что им это все не надо — никаких прогрессов, ничего. То же самое — хлеба и зрелищ — ничего больше не надо людям, и все.
Мы такие примитивные?
Это наша природа! Это не примитивизм называется. Примитивизм — это высокое искусство, а это — нет.
Но нас же создали какими-то венцами природы, как говорили в юности.
Ну, это в юности тебя учили так, что ты венец природы. На самом деле тебе просто не хотели рассказывать. Если ты умно и мудро хочешь рационально прожить свою жизнь, то выбирай себе спокойную работу, спокойную обстановку и любимое хобби.
То есть сначала, как здесь говорится, в этом отрывке, мы чего-то хотели, человечество хотело, и лидеры хотели…
Это как дети. Они хотели просто командовать. Ничего другого в них не было. Ничем они не руководствовались, кроме как эгоистически показать себя или в лучшую, или в худшую сторону.
А потом почему это низвелось?
Ну, во-первых, эгоизм наш меняется. А во-вторых, они убедились, что от этого ничего хорошего нет, что все человечество неблагодарно. Сколько его ни пытаешься надоумить на что-то, ничего не хочет!
Сегодня ни один из лидеров не думает о том, чтобы была его страна, его народ выше, лучше, чище, особеннее. Его дети — да, но только его дети.
То есть мы стали мельче?
Эгоизм стал больше. И поэтому он от нас большего требует, а мы, естественно, ничем не можем ему возразить.
То есть уже не наступит такое время, когда все-таки забота будет о людях? Даже показная, неважно какая, даже чтобы о тебе говорили?
Нет, этим ты больше не купишь людей. Ты можешь залезть на любой броневик и орать. Тебя объедут и поедут дальше. Уже все, мир это все пошел.
К чему мы тогда идем? К каким лидерам? Сегодня лидером может стать мудрец?
Никто. Да какой мудрец?! Кто его будет слушать?! Мудреца делает публика, которая указывает на него и говорит: «Вот это мудрец! Посмотри, посмотри».
То есть вы считаете, что это народ выбирает лидера, да?
Конечно!
И он сегодня не может выбрать лидера такого, как…
Ничего! Все прошло. Я, во-первых, никому не верю, никому не доверяю. Если я кого-то выберу сегодня, то завтра я уже от него откажусь. И получается, что лидеров нет, мудрецов нет, мы остались потерянные, растерянные, маленькие, эгоистические. И не надо нам этого ничего. Я думаю, что как обычно великих людей выберет война.
А какова цель Творца, который нас в такое положение поставил?
Вырастить в нас правильный эгоизм который бы понимал, что он на самом деле бесцельный.
Ненужный как бы?
Он очень нужный, но не направлен на правильную цель. И как себя перенаправить — чтобы он задался этим вопросом. Так что, будет буря, скоро грянет буря. Эта буря может быть не физическая, а внутренняя, в людях, но она должна быть. Она должна налететь. Именно так вот. Она должна застать врасплох. И человек попадает под нее и начинает меняться.
Он наконец-то захочет смысла. Настоящего. Не в покупках, не в отдыхе, ни в чем. Захочет смысла. Потому что поймет, что именно это может его наполнить, остановить, направить и дать смысл.
нет комментариев
